Формулировать больше нечего — все сказано. Будем резюмировать.
Сначала про Русский марш. Я говорю про конкретное мероприятия. Очень может быть, что теперь Белов с Тором — цивилизованные националисты, которые разделяют общедемократические ценности. Прекрасно. Но если в каком-то мероприятии участвуют фашисты — не важно, в какой пропорции, один к десяти, или один к десяти миллионам — это мероприятие становится фашистским. По определению. Вы говорите — ну, подумаешь, в огромную кастрюлю дивного наваристого борща опустили чайную ложечку кала. Вы даже не заметите. Просто не думайте об этом и ешьте смело! Другими словами, вы призываете меня смириться с тем, что в нашей общественной жизни будут участвовать фашисты? Ну, давайте обсуждать. Только я все равно есть это не стану. Вы станете? Приятного аппетита! Вы, дорогие, Белов с Тором, хотите строить со мной демократию в нашей стране? Окей. Только сначала от фашиков отделитесь. Публично. Громогласно. Чтобы я это увидел и оценил. А иначе я не согласен. Только вы пока этого не делаете.
Что сказала Женя Альбац (если я правильно понял) — там тоже наш народ и надо учиться с ним разговаривать. В том числе — просвещать, наставлять, гуманизировать и т.д.
Нет, Женя, там не мой народ... Анализировать, почему так случилось совершенно бессмысленно. Рубинштейн недавно цитировал надпись на заборе неподалеку от его дома. Там было написано — *** я ваши ценности. Так вот, у меня (и у тех, кто вокруг меня...и у тебя, ты будешь смеяться) нет совершенно ничего, кроме этих смешных ценностей. Тех самых, которые обычно называют "либеральными". Как-то так сложилось, что я им привержен, и ни одной из них не готов пожертвовать ни ради чего. Даже во имя народного единства и согласия. А те, кто эти ценности не разделяют, в какой бы части света они не жили, — не мой народ. Из чего вовсе не следует, что я не сочувствую, не сопереживаю этим людям, не буду защищать их права или отказываю им в праве на достойную жизнь в демократическом обществе, если такая перспектива их, в принципе, интересует. Но они все равно мне чужие в самом широком понимании этого слова. Я поэтому, прежде всего, не пойду на Русский марш. И с большой осторожностью буду относиться к любому человеку, который меня туда зовет. А если Леша звал не меня, тогда он должен был перечислить поименно, к кому обращался. Или к кому не обращался. Так даже было бы проще.
Я, кстати, далек от того, чтобы предъявлять претензии Навальному, как это сделал Акунин с его любовью все раскладывать по полочкам, сортировать и архивировать. Я тут, дескать, возлагал на вас кое-какие надежды, а вы их не оправдали, поэтому из этой папки мы вас изымаем, а в эту помещаем… Навальный — взрослый сложившийся политик с собственными представлениями о прекрасном. И тут все очень просто — либо эти представления соответствуют моим, либо нет. Он просто почему-то держит их пока в секрете.
Пархоменко утверждает, что Навальный совершил ошибку. Разумеется, Сергей, как политический аналитик, имеет полное право на такую оценку. Но в каком смысле — ошибку? Ошибку, как, кто он совершил? Как претендент на что? На место в наших сердцах? На право называться лидером российской демократической оппозиции? На роль тарана, чье единственное предназначение — пробить брешь в этом поганом монолите? Мы уже его кем-то назначили? Он сам себя в этом смысле идентифицировал?
Но это-то уже все вопросы к Навальному. Словом, вопрос, заданный Шендеровичем — с кем вы, мастера культуры? — вовсе не праздный. Так что, Леша, извини, но пора как-то определяться. Иначе дальше не получится. Вот, просто не получится и все.
Пока вы тут ломаете копья об Навального, Комитет протестных действий потихоньку начал обсуждать очередную массовую уличную акцию под условным названием "Марш интернационалистов"... А хотели бы вы, например, видеть на такой демонстрации представителей диаспор?
! Орфография и стилистика автора сохранены
