Обвиняемая в Украине в терроризме россиянка Анастасия Леонова продолжает находиться в изоляторе. Служба безопасности Украины (СБУ) считает, что она, еще двое россиян и трое украинцев состояли в диверсионно-разведывательной группе и готовили теракт. Никаких конкретных деталей и подробностей предполагаемого преступления спецслужба не сообщает. По версии следствия, обвиняемые познакомилась во время волонтерства в запрещенной в России организации "Правый сектор". Леонова не отрицает, что была волонтером и знакома с предполагаемым лидером организации — убитым в ходе задержания Олегом "Лесником" Мужчилем, но вину в терроризме полностью отрицает.
По ее словам, подтверждаемым знакомыми, Леонова уехала в Украину, поскольку была несогласна с политическим курсом российской власти. Последней каплей стала оголтелая антиукраинская пропаганда на федеральных телеканалах. В Москве активистка посещала протестные митинги и пикеты, выходила с одиночным пикетом в поддержку Украины. С ней были знакомы многие гражданские активисты. По данным телеканала "Дождь", сначала Леонова была медиком в харьковской гуманитарной миссии "Пролиска", помогающей мирным жителям в зоне боевых действий, а летом стала волонтером в "Правом секторе" (организация запрещена в РФ — прим. Каспаров.Ru). Там Леонова занималась работой со СМИ и вела группы движения в Интернете. После конфликта с командиром батальона она уехала на базу добровольческого полка "Азов" в Харьковской области, где проводила занятия по тактической медицине. В конце августа Анастасия перебралась в Киев и отошла от активистской деятельности.
Суд 5 марта отпустил активистку из СИЗО, однако уже 9 марта по повторному ходатайству следствия вновь взял под стражу. Помогают ли Леоновой соратники из "Правого сектора" и почему активистка не ждет помощи от российских властей в СИЗО, она рассказала Каспаров.Ru в интервью, взятом через адвоката.
С чем вы связываете то, что вас сначала отпустили из-под стражи, а через несколько дней вновь арестовали?
Меня "отпустили" по решению следственного судьи, который отказался продлевать срок содержания под стражей. Повторный арест связан с несовершенством украинского законодательства и судебной системы, которые позволяют повторно обращаться к другому судье по тому же вопросу.
Ранее вы говорили, что не знаете причину вашего преследования. Появились ли у вас сейчас какие-либо версии о причинах происходящего?
Я не знаю причины моего преследования. Плодить слухи и версии я не буду.
Ваш адвокат и вы упоминали в интервью об очень тяжелых условиях содержания. Вы сообщали о пытках. В каких условиях вы содержитесь сейчас? Что происходило с вами после ареста?
В изоляторе СБУ (Служба безопасности Украины) условия не просто тяжелые, они не имеют ничего общего с нормальными.
Пытки, постоянное давление, нарушение прав человека и унижения, в том числе по причине национальной ненависти, — это все в порядке вещей.
В настоящее время я нахожусь в Киевском СИЗО, сотрудники спецслужб имеют возможность делать гадости, но по крайней мере я могу обжаловать их действия в законном порядке.
Разрешают ли вам видеться с вашей мамой?
Нет. Она приезжала дважды — в декабре и феврале. Оба раза провела здесь около недели, обивала пороги СБУ, но следователи так и не дали разрешение на свидание.
На "Дожде" в январе вы говорили, что вас допрашивали только один раз. Проводят ли сейчас с вами какие-то следственные действия, идут ли допросы?
В присутствии адвоката и переводчика меня допрашивали дважды — 25 декабря и 20 января. Еще один допрос проходил на "детекторе лжи".
Однако на сегодняшний день никаких процессуальных или следственных действий со мной не ведется.
Посещал ли вас российский консул? Участвует ли российская сторона каким-либо образом в вашей судьбе?
Нет. Консулу РФ я писала дважды, сразу после ареста 10 декабря 2015 года и при переводе в Киевский СИЗО. Оба раза это было формальное обращение, просто проинформировать о моем месте нахождения. Никаких ответных действий со стороны российских дипломатов не последовало.
Как я уже говорила, я хочу получить гражданство Украины и ни в какой помощи от российских властей не нуждаюсь.
В СМИ время от времени появлялась информация о том, что и в России вас преследовали за активную гражданскую позицию. Действительно ли это так?
Российские власти меня официально не преследовали, дела не заводились. Были угрозы, я обращалась в правоохранительные органы — безрезультатно. О моей гражданской активности могут рассказать соцсети и те активисты, которые сами захотят. Левкович (журналист Евгений Левкович — регулярный участник гражданских сходов на Манежной площади 2014-2015 годов — прим. Каспаров.Ru), например.
Поддерживают ли вас сейчас российские активисты? Как относятся к вашему делу украинские волонтеры?
Мне трудно понять, кто именно мне сейчас помогает. Я вижу только одного человека — моего адвоката.
Ни Гражданский корпус "Азова", ни "Правый сектор", где я была волонтером, ничем конкретно не помогли.
Считаете ли ваше дело политическим?
Как я уже неоднократно писала, "мое дело" — это бред, оно никаким образом не связано с украинской политикой, радикалами, террористами и всеми прочими. Я считаю это дело именно бредом.
